Записки Волшебника

Dr. Venurt’A (Toronto, Canada)

Все герои и события этого повествования являются плодом литературной фантазии автора. Любое совпадение имен или обстоятельств является случайным и не может быть предметом какого-либо обсуждения

Изгнание

На следующий день, после того, как я совершил омовение в водах Тихого океана, меня пригласили на студию NBC UNIVERSAL. Майкл, организовавший эту встречу, хотел получить от этой студии заказ на поставку оборудования. Я же должен был сыграть ключевую роль в его планах, как обычный волшебник, т.е. повлиять на технического директора студии так, чтобы заказ получил именно Майкл, точнее его компания. В свою очередь, технический директор студии, услышав от Майкла, что я могу предсказывать будущее, приготовил для меня сюрприз. Я ни за что не поверю, что все это произошло случайно, так как результат моего визита на студию был просто ошеломляющим.

Мы отправились на студии втроем. Майкл пригласил с собой свою сотрудницу Линду - хорошенькую мексиканку, которая принарядилась по такому случаю в темный брючный костюм и в строгую белую блузу. Я знал, что у нее двое маленьких детей - мальчик и девочка, а муж сидит в тюрьме за драку с полицией. В тюрьме он тоже ухитрился подраться с надзирателем, поэтому никаких шансов увидеть его на свободе у Линды не было. Не смотря на жестокие удары судьбы, Линда не падала духом. По пути на студию она заразительно смеялась, обсуждая с Майклом какие-то дела компании. Я же внимательно изучал пейзаж за окном, размышлял о превратностях жизненного пути и удивлялся ее оптимизму.

Ворота студии охранялись как на военной базе. У входа стояли охранники в касках с автоматами в руках. При въезде мы предъявили документы, после чего нам выдали заготовленные пропуска, открыли ворота и впустили на территорию студии. Запарковав машину, мы направились к корпусу 1280, то и дело, натыкаясь на вооруженные группы людей, охранявших территорию. В это время вдруг начался сильный дождь. Нам пришлось бежать, чтобы не вымокнуть. Мы с шумом ввалились в маленький вестибюль, где нас встретил широкоплечий охранник. Возбужденные пробежкой, мы едва смогли объясниться с охранником, который был удивлен столь необычным явлением природы, как дождь в январе, как будто Лос-Анджелес находился на Марсе, а не на Земле. Он проводил нас к лифту, доходчиво объяснив, что мы должны выйти на четвертом этаже.

Поднявшись на четвертый этаж, мы вышли из лифта прямо в приемную технического директора. Там за стойкой сидела моложавая секретарша с красиво раскрашенным лицом. Заметив нас, она радостно заулыбалась и, вдруг, заговорила на русском языке. «Работает разведка!» - подумал я восхищенно. Впрочем, словарный запас ее был невелик и сводился к нескольким служебным фразам, типа: «Здравствуйте! Присаживайтесь! Чаю хотите?». Говорила она чисто, без акцента, но быстро перешла на родной английский язык, охотно поделившись, всеми свежими новостями студии NBC UNIVERSAL. Так мы узнали, что недавно у них гостила большая группа телевизионщиков и кинематографистов из Москвы. Поэтому шеф заставил ее выучить русский язык, чтобы произвести впечатление на именитых гостей. Она указала нам комнату 415, в которой должно было состояться техническое совещание. Это был обычный зал заседаний, оснащенный длинным столом с двумя рядами стульев и какими-то шкафами в дальнем углу. Мы расположились у самого входа по одну сторону длинного стола, в ожидании технического директора студии. Он задержался совсем немного, быстро вошел, поздоровался за руку с каждым из нас и уселся рядом с Майклом, несколько нарушив мои планы. Теперь, чтобы видеть его лицо, я был бы вынужден наклониться вперед, повернуть голову в его сторону, да еще и вытянуть шею, что было бы трудно сделать, не привлекая внимания. Поэтому я сидел прямо, безучастно разглядывая убогий интерьер комнаты, краем уха вслушиваясь в разговор Майкла с директором. Они обсуждали свои немецкие фамилии, причем директор был уверен, что его предки – выходцы из Швеции, а Майкл почему-то настаивал, что у директора австрийская фамилия, как и у него самого. Они так увлеклись, что, казалось, совсем забыли о цели совещания. В это время дверь распахнулась и на пороге возникла секретарша с большим подносом, который она бережно держала на вытянутых вперед руках.

«А вот и чай подоспел!» - подумал я, лениво скользнув взглядом по огромному чайнику из белого фаянса. Женщина прошла в дальний угол комнаты, осторожно поставила поднос, взяла чайник двумя руками и бережно переставила его на стол. Потом возложила на него правую руку и отступила назад. Я с изумлением наблюдал за ее манипуляциями, не вполне понимая смысла происходящего. Вдруг чайник издал резкий звук, похожий на скрежет поезда при вынужденном торможении, и начал медленно поворачиваться вокруг вертикальной оси. Как будто пелена спала с моих глаз! Это же вовсе был не чайник, а мраморная голова, казалось снятая со статуи Аполлона. Голова повернулась ко мне лицом и распахнула каменные веки, под которыми сияли желтые зрачки. Весь мир зашатался в одну секунду. «Это гипноз!» - успел подумать я и провалился в пропасть.

Когда я обрел зрение, то увидел прямо перед собой ущелье, а над ним на натянутом канате резвились два клона в серебристых комбинезонах и в прозрачных, едва заметных шлемах. Они совершали акробатические прыжки, раскачиваясь на канате, совершая какие-то заученные движения, похожие на танец. Справа от меня был густой лес, составленный из высоких, кривых деревьев без единого зеленого листка. Вдали виднелись беловатые горы, уходящие за линию горизонта, а выше, над головой нависало черное небо без признаков звезд или светил. Снизу из ущелья слышен был шум реки и невнятный гомон многолюдной толпы. Я подвинулся к пологому краю и наклонился, чтобы рассмотреть, откуда доносятся эти звуки. Далеко внизу струился белый поток, похожий на молочную реку. Он был забран в каменистый желоб, направлявший течение в расселину, над которой нависал темный лес. По обе стороны желоба возвышался парапет, отделяющий набережную, прижатую к краям ущелья. Вся набережная была усыпана людьми, похожими с этой высоты на кропотливых муравьев. «Что они там делают?» - размышлял я, глядя на реку, тянущуюся за линию горизонта, сколько хватало глаз видеть, и на бесчисленных людей, которые толпились на ее берегах. Снизу из расселины тянуло сыростью, смешанной с каким-то странным запахом, возбуждающим и тревожащим одновременно. В это время один из клонов подпрыгнул высоко вверх и плавно опустился рядом со мной. Это была вездесущая Рут!

Она смотрела на меня с улыбкой, назначение которой я сразу не понял. «Хочешь туда, вниз?» - спросила она беззвучно и придвинулась ко мне вплотную. И тут я обнаружил, что стою перед ней совершенно голый, а моя крайняя плоть угрожающе поднялась, почуяв рядом это необычное существо. Мне стало стыдно, что, видимо, сильно ее позабавило. Она протянула руку и легонько толкнула меня в грудь. Этого оказалось достаточно, чтобы я соскользнул вниз. Падение было долгим, как в кино. Я летел лицом вверх, с удивлением провожая взглядом ее фигурку, склонившуюся над обрывом. Почему-то я был уверен, что упаду в молочную реку, а не на камни. Но даже этого не случилась. Я завис над самой поверхностью реки, как будто бы упругий канат, не давал мне опуститься ниже. И тогда я обрел былую уверенность, после чего легко взлетел, как в молодости и понесся вдоль желоба, в котором струился поток, разглядывая людей, теснившихся на ее берегах. Это были обнаженные мужчины разного возраста. Все они увлеченно мастурбировали, сбрасывая сперму прямо в реку, отчего она казалась белой, как молоко. «Что за странная оргия?» - недоумевал я, внимательно наблюдая за ними. Но они, казалось, не замечали меня вовсе. Когда передние ряды истощались и устало отступали назад, на их место немедленно заступали свежие силы, так что процесс не прекращался ни на секунду. Капли спермы падали непрерывно, наполняя реку, как во время дождя.

Тогда я решил узнать, откуда же начинается эта река. Мой полет завершился у арочного моста, где каменная набережная заканчивалась, а за мостом были уже песчаные берега, все усеянные человеческими фигурками. Это были обнаженные женщины разного возраста, которые возлежали там и тут, по обеим сторонам реки. Изредка они поднимались, заходили в молочную реку и погружались в поток выше пояса. Так они стояли, повернувшись лицами к истоку реки с восторженными улыбками на лицах. Я летал между ними, в надежде, что они меня заметят, но они совсем не обращали на меня внимания. Тогда я устремился еще дальше, рассчитывая достичь истока. Но когда песчаные берега закончились и начались дикие места, навстречу мне подул сильный знойный ветер, который подхватил меня, как пушинку и вознес к самым небесам. И только с высоты птичьего полета, я, наконец, увидел всю картину происходящего.

Молочная река струилась тоненькой ниткой, пересекаемая арочным мостом, а за мостом, на всю ширину холмистой долины возлежала гигантская Женщина, перебросив ноги через два соседних холма. Я представил себе, что если бы она гуляла по парку Юрского периода, то динозавры ей казались бы мелкими ящерицами, птеродактилей она могла бы принять за комаров, а рапторов за обычных блох. Что же говорить про людей, которых с высоты ее роста вообще нельзя было рассмотреть! Она, видимо, спала, широко раскинув руки. Ее груди были похожи на холмы, а растительность на лобке напоминала темный лес, который я увидел, когда оказался там, внизу, на ее левом бедре. Молочная река, сдобренная спермой многочисленных мужчин, втекала прямо в Ее влагалище, которое я по незнанию принял за расселину в горе. Это был какой-то необычный симбиоз людей и гигантов, способствующий размножению тех и других. Поднявшись еще выше, я увидел Его. Он сидел в тоже позе, что и на моей родной планете, но там не было Женщины, а здесь Она была и не просто была, а была Матерью всех людей и не только людей, но и клонов! Плечи Его покрывал плащ, на голове был остроконечный колпак, в правой руке Он держал трубу, похожую на телескоп. Присмотревшись, я смог различить даже башни замка, в котором когда-то побывал на своей планете.

После этого я опустился к самой поверхности реки и полетел вдоль ее русла, внимательно разглядывая лица мужчин, толпившихся на ее берегах. К своему удивлению, я нашел там много выдающихся людей нашего времени. Так, чуть выше колен Матери, стояли известные философы, мыслители и политические идеологи. А еще дальше можно было видеть стройные полки, возглавляемые маршалами и генералами. Точно под коленями, с двух сторон теснились несколькими рядами известные политические деятели, президенты и премьер министры, бизнесмены, богатейшие люди планеты. Их лица были серьезны, сосредоточенны, по всему было видно, что они исполняли свой долг, а не просто забавлялись. Чуть ниже коленей и до самой лодыжки сосредоточенно мастурбировали известные ученые, экономисты, артисты, кинорежиссеры, различные деятели культуры, писатели и журналисты. Ниже лодыжки и до самой стопы сгрудились тайные лидеры, террористы и агенты спецслужб. А дальше, до самого моста, расположился простой народ. Эти делали все как-то небрежно, наспех, без всякого интереса. Вообще, интенсивность процесса нарастала по мере приближения к самому сакральному месту, вблизи которого толпились странные личности, похожие на магов и астрологов. Некоторые из них карабкались по отвесным ягодицам, стремясь попасть внутрь, в святая святых, где творился процесс оплодотворения. Но за ними сверху внимательно наблюдали клоны. Всякий раз, когда очередной смельчак добирался до заветной цели, на него прыгали сразу несколько клонов, нанося жестокие удары, отчего смельчак уже не мог оправиться и камнем падал вниз, на камни.

Межу тем я и сам уже почувствовал, что просто обязан оставить свой след на этой планете. Поэтому, разогнавшись, я подлетел к самому входу и уронил свою драгоценную каплю в общий поток. После этого я взмыл вверх и опустился на левое бедро, рядом с Рут. Она посмотрела на меня строго, без улыбки. Так мы стояли некоторое время, как вдруг я заметил, что Мать всех клонов уже не спит. Ее единственный глаз был широко открыт. Она смотрела, как мне показалось, прямо на меня. Я не знаю, могла ли Она меня видеть в действительности, но я ощутил вдруг всю важность происходящего. То, ради чего я проделал немыслимый путь с другого рукава галактик, наконец, свершилось! Стоя перед Ее гигантски оком, я мысленно перебирал все события моей нелегкой жизни на нескольких планетах, в разных частях нашей необъятной Галактики. В душе моей шевельнулась слабая надежда. Неужели это все? И тогда я обратился с мольбой к Ее оку, уверенный, что мне не откажут. Потом я перевел взгляд на Рут и твердо сказал: «Я хочу остаться здесь, я не хочу больше туда!».

«Но ведь ты все еще там!» - невозмутимо парировал Рут, затем подняла правую руку и легонько толкнула меня в грудь. Мгновение и я оказался в том же зале для заседаний. Вся компания застыла в каком-то гипнотическом трансе. Голова смотрела на меня желтыми, горящими глазами. От этого взгляда кружилась голова. Я представил себе, как технический директор подстригает розы в своем саду, как неизвестно откуда появляется летательный аппарат, похожий на гигантскую тарелку. Как эта тарелка рассыпается на мелкие кусочки, а там, внутри вращающегося обода на спицах покоится эта голова. Потом испаряется и обод, а голова на спицах соскакивает, похожая на большого человекообразного паука. Как потом этот паук подбегает к директору и пронзительно смотрит ему в глаза, погружая его навеки в гипнотический сон, удивительно похожий на реальность, в которой мы живем. Реальность, в которой все подчинено идее оплодотворения гигантского существа, поэтому создана соответствующая инфраструктура, начиная от глянцевых журналов и кончая порносайтами и телевизионными передачами, в которых престарелая дама-сексолог обучает женщин мастурбации. Но скоро, очень скоро завершится процесс оплодотворения, начнется длительная фаза вынашивания нового поколения, новой расы. И тогда внезапно иссякнут все источники энергии, питающие цивилизацию на этой планете. Ненужное никому человечество обнищает и впадет в дикость. И только одно племя на земле сохранится, чтобы принять участие в новой фазе творения идеального человека, способного покорять галактики.

Я собрал все силы, решительно встал и крикнул каким-то нечеловеческим голосом, исходившим из моего нутра: «Иди ко мне!». Голова противно заскрежетала по столу и двинулась в мою сторону, переваливаясь с боку набок. Когда же она оказалась в пределах досягаемости, я быстро возложил на нее правую руку, и твердо сказал: «Замри!». Голова закрыла свои ужасные глаза с печальным свистом, похожим на шум удаляющегося поезда. Я осторожно взял ее двумя руками, отнес в дальний угол и поставил на поднос. Женщина, это была Рут, взяла поднос и, не глядя на меня, удалилась из комнаты номер 415. Провожая ее взглядом, я вдруг ощутил острую жалость. Судьба у нее, очевидно, тоже не из легких. Чего только стоят перемещения из одной части Галактики в другую! А изменения состояния сознания, такие, как только что мы пережили, разве это может выдержать нормальное существо? И как она вообще живет здесь, среди людей? Все эти вопросы, впрочем, остались без ответа. Рут ушла не попрощавшись. Я же вернулся на свое место, удобно уселся на стуле, сосредоточился и громко хлопнул в ладоши. Техническое совещание продолжилось, как будто ничего не произошло. Когда же все закончилось, и мы тесной группкой покидали зал заседаний, я незаметно ухватил директора за правый локоть. Он скосил на меня свой шведский, голубой глаз и подмигнул так, как если бы мы с ним в детстве сосали одну и туже грудь. Нужного контракта, впрочем, он не дал, сославшись на недостаточную техническую оснащенность компании, которую возглавлял Майкл. И это была чистая правда!

Когда мы, сопровождаемые взглядами бдительных охранников, выехали из ворот студии, дождь уже прекратился. Неяркое зимнее солнце освещало бурые холмы, покрытые унылой растительностью без единого зеленого листка. Я смотрел на ряды домов, скучившихся вокруг дороги и вдруг, неожиданно для себя спросил: «Майкл, чтобы ты делал, чем бы занялся, если бы тебе предстояло прожить еще 830 лет?». Он как будто ждал этого вопроса всю свою жизнь, поэтому ответил сразу, не думая: «Я бы занялся сельским хозяйством. Это единственное стоящее занятие в долгосрочной перспективе. Купил бы себе ферму, взял хорошую работящую жену и жил бы в свое удовольствие! Ясно, что жена состариться со временем, поэтому лет через 30 взял бы другую, потом третью...». Лицо его приобрело мечтательное выражение. «А почему раз в 30 лет, почему бы не каждые пять лет брать новую жену?» - удивился я. «Нет, жена должна быть одна! Когда жена одна, она понимает, что это ее судьба, поэтому не ищет других путей и не сваливает ни на кого бремя забот. Она смотрит на мужа, как на партнера и не требует платы за свой труд. А когда жен много, тогда они смотрят на мужа как на начальника, который должен оплачивать их труд. Вместо ласки и заботы они дарят своему мужу хлопоты и проблемы. Конкуренция развивает в них приспособленческие инстинкты, они становятся злыми, завистливыми и подлыми. Какое же в этом счастье – жить со сворой сук, которые только и умеют, что гавкать друг на друга, да еще и грызут с утра до вечера самую слабую из них?» - он нахмурился от нахлынувших переживаний, будто он действительно столкнулся с какой-то неразрешимой проблемой многоженства. «Но ведь жили же библейские патриархи большими семьями, в которых было несколько жен, много наложниц и служанок!» - напомнил я ему без особого энтузиазма, отлично понимая, на чем держались патриархальные семьи и как далеки современные люди от этих идеалов. «Патриархи жили, как они жили, а вот Адам был совсем другой! Он больше был похож на наших современников. Одна жена, да и та – клон! Поэтому он мог отвечать за будущие поколения, не думая обо всех этих женах и наложницах!» - и он посмотрел на меня так, словно догадывался о моих планах на будущее.

На следующее утро Майкл повез меня в аэропорт. Был четверг, удивительно теплый, солнечный день. Даже пальмы вдоль дороги шелестели своими жесткими листьями нежнее обычного. «Золотое место – Лос-Анджелес! Как здесь хорошо, какой прекрасный климат. Почему бы вам не перебраться сюда?» - спросил Майкл. «А что я здесь буду делать, чем заниматься?» - поделился я своими сомнениями. «А чем вы занимаетесь в Торонто? То же ведь ничего особенного!» - настаивал Майкл. «Да, действительно, труд волшебника тихий и незаметный, поэтому волшебник может жить где угодно, даже в Калифорнии!» - согласился я, раздумывая о том, что же должно случиться, чтобы я действительно перебрался в Лос-Анджелес, а не на Соломоновы острова для проведения очередных экспериментов по продлению жизни клонов. «Ну, так как, решено? Вы перебираетесь в Лос-Анджелес, я даю вам должность вице-президента по маркетингу, и мы вместе создаем гигантскую корпорацию по обслуживанию телевизионных каналов и кино-компаний!» - настаивал Майкл. «А как же ферма, как же сельское хозяйство и одна единственная жена на 830 лет, неужели все это можно променять на должность вице-президента компании, которая вряд ли просуществует до конца столетия!» - и мы весело рассмеялись.

Он проводил меня до пункта контроля, где меня придирчиво осмотрели с помощью специальной аппаратуры. Потом я прошел линию паспортного контроля, обернулся и помахал ему рукой. Он все еще стоял, задумчиво глядя мне вслед. Когда самолет взлетел и пошел на разворот над поверхностью океана, я вдруг заметил одинокий парус, ярко белевший на фоне темной воды. У меня вновь сжалось сердце от тоскливых предчувствий. Что они задумали на этот раз? Куда поведут меня пути-дороги? Обрету ли я, наконец, покой души или мне вечно предстоит скитаться в необозримых просторах Вселенной в поисках эликсира жизни для этих странных существ? Между тем, парус исчез из поля зрения, зато появился авиалайнер, который некоторое время шел параллельным с нами курсом, а потом развернулся и резко пошел на посадку. Но не сам лайнер привлек мое внимание, а то, что было нарисовано на его борту. Это была красная витиеватая надпись, которая заканчивалась числом 830. Неужели это знак? И я посмотрел на юг-запад, туда, где за туманной выпуклостью океана скрывались Соломоновы острова. Там, именно там находится потерянный рай, который я обрел когда-то на своей планете и из которого был изгнан за грехи своих соплеменников. В моем сердце зрела решимость. Нет, я добьюсь свободы, я создам свое племя, вопреки всем реалиям современности и даже вопреки воле Вселенских Иерархов!

Мое лицо засияло от воодушевления. Я победно огляделся вокруг, ища среди пассажиров возможных оппонентов. Но их не было. Лишь одна женщина привлекла мое внимание. Она сидела по левому борту, на два ряда позади меня, в среднем кресле. Ее голову покрывал цветастый, шелковый платок, глаза были прикрыты темными очками, но я узнал бы ее, даже если бы на ней была надета паранджа! Эта была Рут – моя вечная душа, моя неизменная спутница во всей этой космической фантасмагории, моя альфа и омега, которая никогда меня не покинет, даже если весь этот жестокий мир сгорит, испепеленный злобой его обитателей. И пока она рядом, я спокоен, я все приму – и радость, и горе, и бедность, и богатство, и тяготы жизни и мелкие хлопоты. Ибо все это иллюзия и заблуждения ума, сета сует и вечная суета! И нет ничего в этом мире и в других мирах, кроме моей вечной души. А все другие существа – и смертные, и бессмертные, это лишь ее образы, ее тени.

Поток этих метафизических размышлений, перемежаемых сантиментально-слезливым ликованием, был прерван внезапно. Рут сняла очки и посмотрела на меня строгим взглядом матери и требовательной дочери одновременно. И тогда я понял, что рано мне еще расслабляться и мечтать о несбыточном. Что впереди у меня много славных дел, отнюдь не только таких простых, как создание своего племени. Я сухо кивнул ей в ответ, уселся поудобнее в кресле, пристегнул ремень и приготовился к новому, захватывающему виражу в моей судьбе. Мне показалось, что самолет, дрожа всем своим многотонным корпусом, вошел в зону турбулентности.

Мир вдруг затрещал по швам. Началось реальное испытание на прочность. Что-то еще можно было изменить в параметрах системы, смягчить удар. Но кто-то невидимый уже подал сигнал. На тысячах спутников включились системы наведения. Сотни субмарин замедлили свой ход, приготовившись к ракетному залпу, В десятках тысяч подземных шахт лязгнули механизмы, отворяя люки. Десятки миллионов солдат вскочили одновременно по команде «в ружье!». Тысячи самолетов поднялись в воздух, приготовившись к перехвату. «Что произошло, что случилось?» - недоуменно спрашивали пассажиры друг у друга, услышав вой бортовой сирены и мигающее табло «Срочная посадка!». Я тоже вскочил и оглянулся туда, где сидела Рут, ища у нее поддержки. Но ее там не было! Где же она? А была ли она вообще? Может быть, мне все это показалось, померещилось! Я машинально взглянул в окно и обомлел от удивления. Параллельным курсом с нашим лайнером двигался космический челнок гигантских размеров, похожий на тот, который унес меня кода-то с моей родной планеты. Так вот, почему возникла паника! Это Рут, со свойственным ей юмором, решила устроить прощальный фейерверк в честь своего отлета. Значит, она решила покинуть Землю! Но как же я, как я буду здесь без нее, без моей души, один в изгнании, 830 лет одиночества, во власти гипноза какой-то дурацкой головы, которую подбросили сюда клоны, чтобы держать население планеты в плену иллюзии! Я ужаснулся от такой перспективы, но все же на всякий случай вяло помахал ей рукой в иллюминатор.

Однако челнок продолжала нас преследовать. И тогда я еще раз оглянулся назад, надеясь увидеть ее. Там, на ее посадочном месте что-то лежало, что-то очень важное. Тогда я встал на ноги, что, конечно, было трудно сделать под вой сирен, в падающем пассажирском самолете, добрел до ее кресла и взял в руке нечто вроде туристического проспекта. Там доходчиво объяснялось, какие именно сельскохозяйственные культуры можно возделывать на Соломоновых островах, а на вклейке была большая карта островов, один из которых был обведен красным фломастером. В сердце моем зародилась несказанная радость: я буду там не один! Я рванулся к правому борту, чтобы еще раз помахать ей рукой. Но едва я протянул руку с журналом к иллюминатору, как гигантский космический корабль исчез в одно мгновение, как будто его никогда и не было. И сразу по всей системе пошел отбой тревоги. Самолет выровнялся, табло погасло, вой серены прекратился. Все вздохнули с облегчением. Верующие молились, выражая благодарность за чудесное спасение, остальные обсуждали сомнительный случай появления инопланетного корабля. Между тем самолет произвел посадку в Торонто, где меня встретили жена и два сына. Это было мое племя, самое его начало. Ведь если на этой планете нет племени, где меня считали бы своим, то это означает, что такое племя надо создать самому. И пусть мне суждено 830 лет забвения среди людей, но если со мной будет моя душа и мое племя, я никогда не буду одинок. Я знаю, что в этом мире есть сотни тысяч дорог и еще миллионы нехоженых троп, морских и воздушных путей, миллиарды космических маршрутов, но только один из них ведет нас к цели нашей жизни. И я твердо знаю, куда дальше проляжет мой путь.

Эпилог

Вот и завершилась эта чудесная повесть.

Ссылки

Записки волшебника

http://www.trounev.com/thewar/No69/MN68.htm
http://www.trounev.com/thewar/No60/MN60.htm
http://www.trounev.com/thewar/No56/MN56.htm
http://trounev.com/thewar/No55/MN4R.htm
http://trounev.com/thewar/No53/MN2.htm
http://trounev.com/thewar/No52/MN1.htm
http://trounev.com/thewar/No38/Mag.htm
http://trounev.com/thewar/No18/Mag.htm
http://trounev.com/thewar/No14/MR.htm
http://trounev.com/thewar/No13/Mag.htm
http://trounev.com/thewar/No12/Mag.htm